Автор: Манижа КУРБАНОВА, Asia-PlusЕсть на свете люди, которые всю свою жизнь посвятили сатире и юмору, но в жизни они вполне серьезные. Наш сегодняшний гость - поэт, проработавший полвека в единственном сатирическом журнале Таджикистана - главный редактор журнала "Хорпуштак" ("Ёж") Басир РАСО.
"Не надо больше хвалить…"
- Басир Назирович, в сентябре этого года журналу "Хорпуштак" исполнилось 80 лет. Согласитесь, не каждое издание может похвастаться таким "долгожительством". Как удалось "Хорпуштаку" выжить в такие трудные экономические условия?
- Этот журнал издается министерством культуры республики и редакционным коллективом. "Хорпуштак" распространяется только подписчикам, то есть выходит всего в 1000 экземпляров. Также почти на 90% поменялись и задачи нашего журнала: раньше он критиковал негативную работу всех госструктур, а теперь он только критикует недостатки общества. Даже ведь колхозов и совхозов не осталось, все стало собственным. Никто теперь никого не слушает и не боится.
- Кстати, хотела спросить, а знаменитый "Крокодил" выходит сейчас в России?
- Нет, насколько я информирован, кроме нашего журнала и такого же журнала в Белоруссии под названием "Вожик" ("Ёж") сатирические издания больше нигде на территории бывшего Союза не выходят.
- А какой тираж был у журнала "Хорпуштак" в советское время?
- О, в советское время у нас было тираж свыше 120 тысяч экземпляров. "Хорпуштак" выходил два раза в месяц, а ныне - в три месяца один раз. Раньше у нас было 22 творческих работника, теперь - всего 8 вместе с техперсоналом. Были времена, когда в типографии на наши материалы ставили особый штамп. Это означало, что никто не имел право после закрепления множеством подписей - корректировать текст. То есть текст шел в печать, таким как был утвержден, даже с орфографическими ошибками. Но это редко случалось, у нас были опытные наборщицы. Все было настолько строго.
- В то время критика в жанре сатиры и юмора имела сильное воздействие?
- Наш журнал был партийным, но без лозунга "Пролетарии всех стран соединяйтесь". То есть он издавался ЦК Компартией республики. Каждый критический материал тщательно проверялся комиссией, изучались факты, на каждый из них должен был быть обязательный ответ. Потому что партия строго относилась к каждому тревожному сигналу в печати. Все привыкли, что в нашем журнале обязательно должна быть критика. Однажды мы подготовили материал о весенней пахоте земель. Мы выбрали передовые колхозы "Победа" и им. Жданова Кумсангирского района и хотели похвалить колхозников за их самоотверженный труд. В конце материала поместили дружеские шаржы на председателей колхозов Рахмонова и Хасанова, оба были Героями Соцтруда. Мы поместили снизу эпиграммы в их адрес. Журнал напечатали и спустя несколько часов нас вызывают в ЦК КП. Нас отругали, "почему в журнале присутствует неоправданная критика?". Оказалось, председатели пожаловались первому секретарю ЦК Джаббору Расулову, а он, в свою очередь попросил идеологический отдел, курировавший наш журнал, разобраться, в чем дело. Кстати, идеологией в разные времена руководили такие известные люди как Низорамо Зарипова, Ибодат Рахимова, Гулджахон Бобосадыкова, потом Шоди Шабдолов и со всеми из них у нас были хорошие отношения, то есть нареканий в адрес журнала никогда не было.… Так вот, после партийного разбирательства я побывал и в Кумсангире, зашел к одному из председателей - Рахмонову, объяснил ему, в чем суть эпиграммы. А он обиженно смотрит на меня и говорит: "Прошу тебя больше не надо меня так хвалить. Особенно в вашем журнале". Вот такое воздействие имели материалы в журнале.
- Басир Назирович, а Вы сами как попали в журнал?
- Я работаю в этом издании с 1956 года - то есть целых полвека уже. Во время учебы на филологическом факультете Таджикского госуниверситета я подрабатывал корректором в газете "Тоджикистони сурх". Когда окончил вуз, меня хотели отправить в Куляб преподавателем института. Тогда меня "взял на заметку" отец сатирического жанра Таджикистана Самад Гани и пригласил в журнал. Мое сатирическое перо "оттачивали" такие корифеи юмористического жанра как Самад Гани, Абдусалом Дехоти, Мирсаид Миршакар,Тоджи Усмон, Фазлиддин Мухаммадиев…
Сын "врага народа"
- Говорили, что Вы выросли в детском доме…
- Да. Это долгая история. Я родился в одном из кишлаков Ванчского района ГБАО, которая граничила с Афганистаном. Даже можно сказать, что это был один кишлак, разделенный на две части рекой. У нас были родственники по обе стороны реки. Несмотря на границы, через реку люди тайком ходили в гости друг к другу. Еще в трехлетнем возрасте, я потерял мать: она попала под камнепад. Отец мой был охотником. В 29 лет он женился вторично на молодой красивой девушке, у которой было много поклонников. Но она выбрала моего отца, и вот тогда у него появились враги. Я до сих пор думаю, что именно они постарались сделать так, что он попал под статью "систематическое нарушение границы" - это за то, что ходил на охоту по ту сторону кишлака и за "контрпропаганду".
- А это-то за что?
- Население кишлака ведь было огнепоклонниками. Тогда Навруз отмечали 7 дней. В кишлаке была старая крепость, где собирался весь кишлак. Тогда по рассказам моего деда, отца и взяли. Вместе с ним было поймано 58 человек, которых потом повезли этапом в Сибирь. Чисто по случайности в помещении, где держали арестованных, не оказалось больше мест и отца вместе с двумя афганцами, нарушившими границу, посадили в коптерку. Потом их отвезли в Наманган, через некоторое время афганцев отпустили, а отца за неимением документов, отправили в Хорог, а потом в Ванч. Там его судили вторично. Все дело было в бюрократизме тамошних чиновников. Его могли отпустить, но решили, что он может быть освобожден, если за 75 часов получит разрешение от Калинина. А тогда ведь не было никакого сообщения. Разве можно было успеть за такой срок? Вот тогда, оказывается, его приговорили "к вышке". Об этом я узнал спустя много лет, когда, работая парторгом Союза писателей республики, познакомился при содействии Мирзо Турсунзаде с председателем КГБ республики Шевченко. Он-то и помог получить разрешение "откопать" архивы. Я даже место захоронения нашел - в общей могиле в пригороде Хорога. Это была большая глубокая яма с известью. Думаю, даже и патронов для них пожалели, потому что брошенный в известь человек умирал сразу.
- Как Вы попали в детский дом?
- После того, как отца увезли, я остался с дедом, потому что молодая мачеха после задержания отца, покинула наш дом. Дед научил меня читать Коран. Когда в кишлак привезли книгу сочинений Абулкасыма Лахути, дед обменял ее на крупную овцу. В шесть лет я знал эту книжку наизусть. Однажды в школе учителя спросили учеников, кто знает стихи Лахути. Я вызвался. Кто-то указал, что я сын "врага народа" и меня выгнали из зала, сказав, что я не имею право читать стихи товарища Лахути. Я не стал больше учиться, соседи посоветовали переправить меня на ту сторону реки к родственникам, но дед не согласился. В 1942 году в Ванче открыли детский дом и меня направили туда. Через год на Памире открылся детский этнографический ансамбль, я играл там на дутаре. Также учился в Сталинабадской музыкальной школе им. Чайковского. Кстати, в 1947 году обо мне еще сняли 10-минутный документальный фильм, рад был узнать, что он до сих пор хранится в архивах.
- Вы сказали, что были парторгом. А детей "врагов народа" разве принимали в партию?
- Когда после окончания музыкальной школы, я приехал погостить к деду, он не пустил меня в Сталинабад. Я остался с ним на год. Тогда, при помощи своего дяди и при поручительстве друзей, я вступил в ряды ВЛКСМ. Работая в "Хорпуштаке", стал коммунистом. Мне здорово помог писатель Фазлиддин Мухаммадиев. Когда меня спросили, как мол, сын "врага народа" стал коммунистом, он ответил за меня: "он уже не "сын врага", видите и в комсомоле состоялся". 13 лет я возглавлял парторганизацию в Союзе писателей.
Своя агентура
- Что Вы думаете о возрождении сатирических жанров, они нам нужны?
- По этому поводу расскажу вам случай: однажды на одном из заседаний партийного актива кто-то из руководителей сказал, что социализм победил и теперь такие сатирические журналы, как "Хорпуштак" больше не нужны. Разгорелись дебаты. Тогда я взял слово и объяснил, что наоборот, такой журнал нужен. Привел пример: мол, если сын-школьник проказничает, мы его стараемся перевоспитать при помощи пионерских газет и журналов. А если взрослый человек "хулиганит", не видит своих ошибок, кто его должен воспитать? Поэтому "Хорпуштак" нужен для воспитания взрослых. Все засмеялись.
- Как Вы находили факты для своих материалов? Ведь не каждый в "глубинке" сможет пожаловаться в партийный орган?
- Скажу вам, что у нас была своя сеть осведомителей, агентов.
- ???
- Мы же не могли знать, что творится в каждом отдельном районе, махалле. Вот тогда нам на помощь приходили наши осведомители. Все они писали нам под своими псевдонимами. Разглашать имя было запрещено, даже прокуратуре. Вообще мы всегда проверяли факты, и когда материал уже печатался, объясняли обиженным героям фельетонов, которые приходили "бомбить" редакцию, что важно смотреть на факты, а не на авторов материала. Надо сказать, что мы набирали своих помощников из числа внештатных авторов - честных и принципиальных людей, для которых борьба с пороками общества, с несправедливостью были делом всей жизни. Редакция поощряла их, оплачивала расходы на командировку. Мы были звеном между прокуратурой и людьми, которые нарушали законы.
- Вы человек, который всю свою жизнь посвятил юмористическим жанрам: писали фельетоны, юморески, пародии. Как Вы характеризуете сегодняшний юмор?
- Сегодняшний юмор находится на уличном уровне, это надо прекратить. Ведь юмор имеет свои границы, главное не превратить его в пошлость. У нас много писателей, которые писали и пишут сатирические жанры. Б.Ходжи, А.Бахори, У.Кухзод, Б.Фазулло, М.Хайдаршо, М.Файзали, А.Бободжон, Ш.Мусо, Н.Бакозода, Р.Еров, А.Муроди, Г.Сафар, М.Джалил, Н.Назири пишут профессионально и остроумно… Раньше на гонорары "Хорпуштака" можно было спокойно прожить месяц в семье, состоящей из 4-5 человек. А сейчас… Я сам не сталкивался, но мне сказали, что за публикацию сатирического материала, некоторые издатели требуют деньги. Как можно спрашивать деньги за талант? Талант ведь не картошка, чтобы его вырастить на поле и потом продавать. Особенно меня беспокоят газеты. Много пошлостей, издевательства, но отнюдь не юмора. Все пошлое - это не юмор. Ведь сатира и юмор должны говорить обо всем очень деликатно. А по телевизору что показывают? Нельзя быть клоуном и играть Рудаки. Так нельзя. Надо поучиться у Махкама Ходжикулова, Кимматшо Имматшоева, Убайдулло Раджаби, усто и масто. Вот это было зрелище!
Дочь председателя
- У меня пять сыновей и одна дочка. Девять внуков уже, недавно женили старшего. Жаль, жена моя Зульфия не дожила до этих дней, умерла несколько лет назад…
- Вы женились по любви?
- Нет, но это была любовь с первого взгляда. Дяди повезли меня из Душанбе в родной кишлак для выбора невесты. Позвали нас в гости к председателю исполкома, а там дочери его убирают вокруг. Дядя сказал, чтоб я посмотрел на них и выбрал. А я в ответ: "да ты что? Где я - сирота и где дочь председателя исполкома? У меня и денег-то нет". А дядя рассмеялся и пошел свататься. Зульфия была очень добрым и отзывчивым человеком, мы прожили душа в душу целых сорок лет.
- И ни раз она не упрекнула Вас?
- Представляете, ни разу. А я сам один раз в жизни ударил ее, о чем сильно пожалел. Как-то вместе с Фазлиддином Мухаммадиевым и Пулодом Толисом после работы решили пойти посидеть в ресторан "Памир". Я их сам пригласил. Когда пришло время расплачиваться, засунул руку в карман пиджака, а там - пусто. Мухаммадиев сказал, что получил недавно гонорар и расплатился. Вывел меня из такого затруднительного положения. Я пришел домой вне себя, накричал на жену: почему без спроса "рылась" в моих карманах? Она вся в слезах: я в жизни не брала без проса деньги, это не моя вина… А я взял ее и ударил со злости. Потом спустя несколько дней, при уборке квартиры, когда вытряхивали ковры, нашли пропажу. Мне стало так стыдно. Это был урок на всю жизнь. Поэтому всегда наставляю молодых, любите и цените свои "половинки", ибо семья - это самое дорогое, что есть у человека.
ВРЕЗКА: Таджикский сатирический журнал был основан в 1926 году и назывался в разные годы "Мушфики", "Калтак", "Бигиз", в 1953 году он получил название - "Хорпуштак".